1.1. Распространение христианства на Югорской земле.
Строительство первой Троицкой церкви в Сургуте
Перед тем как начать разговор о христианизации остяцкого населения, населявшего в конце XVI-го – начале XVII – го века Среднее Приобье и о роли священства Троицкой соборной церкви г.Сургута в этом процессе, необходимо сказать в нескольких словах о социально-бытовом и религиозном укладах жизни остяков.
Организованы местные жители были в племена (роды) или, как это вошло в научно-историческую литературу, в княжества, во главе каждого из которых стоял князь. Основные родовые занятия – ловля рыбы, охота и сбор дикоросов, предполагали кочевой образ жизни. Дошли до нас и упоминания о таком ремесле, как производство тканого полотна из крапивы.
Для осуществления своей деятельности каждый семейный клан обладал соответствующими родовыми угодьями. Площадь каждого из них была огромная. Так, например, на Сургутских землях находилось княжество Бардака с центром поблизости от реки Тром-Еган, приблизительно в 30 верстах от Сургута. Простиралось оно на север до верховьев небольшой реки Пур, примерно в 400 км от реки Обь в месте основания города Сургута, и объединяло в себе остяков (современных хантов) и самоедов, (в настоящее время ненцев). Плотность населения на землях княжества была очень небольшая. Внутренняя иерархия княжества состояла из «бедных», «лутчих» и «мощнейших». Последние и составляли обычно княжескую дружину. Сам князь обладал не только политической властью в своем княжестве, но и исполнял судейские обязанности, являясь одновременно верховным жрецом своего рода. Основные религиозные верования аборигенов можно кратко охарактеризовать как анимизм: процветал культ мертвых фетишей, оружия, зверей и птиц.
Взаимоотношения между князьями и переселенцами строились по-разному. С одним из них, имя которого мы уже знаем – князь Бардак, Сургутский воевода смог построить отношения на принципе взаимовыгодного сотрудничества, однако, так было далеко не со всеми. Из истории освоения Югорской земли нам известны и факты ожесточенного сопротивления постороннему вмешательству в свою жизнь со стороны другого остяцкого князя Вони, возглавлявшего одно из княжеств остяков-самоедов соседствовавшего с Бардаком.
Необходимо отметить, что одной из основных причин освоения новых Сибирских земель, наряду с разведкой полезных ископаемых и природных ресурсов, для Российского государства была необходимость пополнения казны за счет, как бы мы сказали сегодня, увеличения налоговой базы.
Русская Православная Церковь в этой экспедиции преследовала свои, если можно так выразиться, интересы. Это, в первую очередь, просвещение местных аборигенов, по слову Спасителя: «… идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я заповедал вам» (Мф.28,19-20). Во-вторых, приобщение их к богатейшей русской культуре. Поэтому большое значение для успешного выполнения этой миссии имели взаимоотношения с коренным населением – остяками и самоедами.
Первыми миссионерами в Приобских местах, наряду со священнослужителями, стали служилые люди, причем миссионерами чрезвычайно активными. К сожалению, основной причиной их активности, по различным историческим свидетельствам, стала личная материальная заинтересованность. Для того, чтобы лучше разобраться в этом, необходимо сказать несколько слов о так называемом ясаке – подушном налоге, которым облагались все местные жители освоенных Сибирских земель. Ясак – налог, собираемый с местных жителей, обычно в виде звериных шкур или как их называли раньше – мягкой рухляди. Наибольшее предпочтение служилыми людьми отдавалось мехам соболей и чернобурых лис, которые всегда имели достаточно большую ценность в Московии. Достаточно сказать, что ценные шкурки зверей имели хождение наряду с золотыми и серебряными деньгами, ничем не уступая им в платежеспособности.
В конце ХVII века в разговорной и официальной речи даже появился термин «объясачивание», т.е. обложение коренного населения вновь освоенных земель ясаком. Понимание того, насколько много давал ясак в государственную казну, дает следующий факт. В первые годы возникновения и существования Сургутского уезда, он состоял из десяти волостей: Селияровская при реке Лямине, Базионовская или Телемчеевская на Оби, Салымская при реке Салыме, две Юганских – Большая и Меньшая, по реке Югану, Бардакова по реке Бардаковке, Лункопольская на Оби, Ларьятская или Ларьякская по нижнему течению реки Ваха и Васьюганская по реке Васьюгану. Общая численность проживаемого на данной территории коренного населения не превышала 600 человек, а ясак, собираемый с них, не только перекрывал установленные Российской казной немалые размеры, но и позволял полностью материально обеспечить дальнейшее проведение экспедиции по освоению новых земель не только на север Сибири, но и далеко на восток, вплоть до Якутска. Часто оставались и неучтенные излишки в размерах сотен рублей, которые поступали в полное распоряжение служилых людей.
Тем не менее, желание иметь больше часто приводило завоевателей Сибирских земель к использованию разного рода махинаций, суть одной из которых была следующая. От момента завоевания до «объясачивания» новой освоенной земли, пленных, называвшихся «погромным ясырем» и считавшихся заслуженным военным трофеем за тяжелый ратный труд в походе на «немирные землицы», старались как можно быстрее окрестить, чтобы те поступили в полное распоряжение служилых людей как холопы, которых можно не только обложить налогом исключительно в свою пользу, но и вывезти в Московские земли для последующей продажи. В противном случае, если не успевали этого сделать, все «военные трофеи» в виде местного населения государством у завоевателей изымались и на законной основе облагались ясаком. Поэтому часто в качестве главного аргумента в пользу крещения в православную христианскую веру со стороны служилых являлось элементарное грубое насилие, а вовсе не слово Божие.
Тем не менее, нужно отдать должное, что такая ситуация была характерна только в первое время освоения Среднего и Северного Приобья и не получила широкой практики, а затем, усилиями центральной власти, светской и духовной, издавшими ряд указов о запрете насильно крестить коренные народы, была выправлена. Что же касается тех, кого служилые люди уже успели окрестить, то в соответствии с царским наказом им запрещено было возвращаться к своему прежнему образу жизни, селиться среди язычников. Таковых Сургутским воеводам необходимо было – крещенных мужчин брать на службу, а крещенных девок выдавать замуж за служилых людей, «которые похотят жениться». Вывозить крещенных местных жителей на Русь запрещалось под страхом смертной казни. И хоть доходы от противозаконного крещения были весьма высоки, но после реализации мер таможенного контроля, о которых мы узнаем из царской грамоты направленной Верхотурскому воеводе, – «… будучи на заставе, смотреть и беречь накрепко, как из сибирских городов воеводы и дьяки, и письменные головы, и их братья , и дети, и племянники… служилые, и торговые, и промышленные люди, и архиепископли, дети боярские, и попы, и чернецы, и всякие люди поедут к Руси… и повезут с собою сибирских татар и остяков, и их жон, и детей – осматривать и обыскивать всякими мерами накрепко. И у ково будет… объявитца ясырь у них имать и отсылати в Тобольск», ситуация была все же переломлена и факты бесчеловечного отношения к местному населению как объекту купли-продажи остались в прошлом.
Говоря о миссионерской деятельности людей служилых, необходимо понимать, что все-таки основную «работу» по просвещению вновь покоренных племен аборигенов выполняло священство, руководствуясь в своем служении Евангельскими заповедями. Всегда, вместе с обозами поселенцев во вновь освоенные земли переселялись и семьи священников. Имена многих и многих скромных делателей на ниве Божией остались для нас неизвестны. О жизни других мы знаем достаточно много.
Один из них, митрополит Тобольский Филофей (Лещинский), оставил неизгладимый след в деле просвещения не только Сургутских остяков, но и многих племен и народов, населявших тогда обширнейшую Сибирскую митрополию, простиравшуюся далеко на восточные земли России.
Он посетил Сургутский уезд в 1716 году. Здесь митрополит Филофей со всей горячностью своей души принялся за обращение местных остяков в православие. Его проповеди имели огромный успех. В течение осени этого года митрополит Филофей обратил в христианство около 3500 душ обоего пола, что в то время составляло едва ли не все население уезда! Власти, как уже отмечалось выше, всячески содействовали этому успеху, подкрепляя святительскую проповедь обещанием различных льгот со стороны государства для вновь принявших крещение, которые впоследствии были предоставлены.
Так, до 1720 года действовало положение об освобождении новокрещеных от уплаты ясачных недоимок, а затем была введена трехлетняя льгота. И если в 1744 году этот срок сократился до 1 года, то в 1751 году был снова восстановлен до 3-х лет. До 1766 года новокрещеным предоставлялась судебная льгота. Заключалась она в том, что по царскому указу от 1721 года принявшие православие освобождались от ответственности за все совершенные до крещения преступления, а указ 1743 года «прощал» незначительные преступления за восприятие христианской веры. Кроме того, новообращенных ожидали богатые по тем временам подарки. Им выдавались рубахи и порты, кафтаны, шапки, рукавицы, чирики, чулки, ткань, сапоги. Мужчина старше 15 лет получал по 1 рублю 50 копеек, мальчики от 10 до 15 лет – по 1 рублю, младше 10 лет – по 50 копеек. Лицам женского пола старше 12 лет давалось по 1рублю, остальным — по 50 копеек.
Проникновение русских переселенцев за Урал привело к тому, что авторитет родовых остяцких князей был значительно подорван. Часть представителей племенной знати, оказавшая сопротивление продвижению русских отрядов и возглавившая восстания против пришельцев, была уничтожена физически, например князь Воня со своими сыновьями. Оставшиеся, такие как князь Бардак, попали в сильнейшую политическую и экономическую зависимость от русских властей. Чтобы хоть как-то смягчить ситуацию, русская администрация освоенных земель не препятствовала ассимиляции переселенцев с местными жителями, о чем уже говорилось. При ее активном содействии формировался слой служилых людей из числа остяков, принявших христианство. В окладных книгах начала ХVII века служилые люди именовались то стрельцами, то казаками, а их начальники – то стрелецкими сотниками, то атаманами, но затем окончательно закрепилось название – казаки.
Что же касается первой Троицкой церкви города Сургута, то мы можем констатировать факт, что в дошедших до нас документах того времени не сохранилось никакого описания внешнего облика или внутреннего убранства этого храма, который, наиболее вероятно, представлял собой вместительный деревенский дом, увенчанный купольной кровлей и крестом.
Все остальные городские постройки были также деревянными. Довольно скоро они пришли в негодность, т.к. лес для строительства использовался сырой ввиду недостатка времени и необходимости закончить строительство до наступления холодов. Впоследствии это, а так же часто повторяющиеся пожары, привело к необходимости перестройки всех сооружений города, в том числе и Троицкой церкви, которую в 1613 году пришлось полностью построить заново, потому что имеющаяся «… ветха и огнила, и в алтаре , и трапезе потолок местами обвалился».
Если мы посмотрим на состав Сургутского гарнизона в то время, то обнаружим, что туда входило 222 человека, не считая жен и детей. Среди них были: 2 атамана, 1 пятидесятник, 25 десятников, 177 рядовых казаков, 2 подьячих, 2 попа – черный и белый, 3 пушкаря, остяцкий толмач, церковный дьячок, пономарь, просвирница, городовой и острожный воротники и «непременный палач» — это и были первые прихожане Троицкой соборной церкви.
(продолжение следует)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 1)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (часть 3)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 4)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 5)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 6)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 7)
История Свято-Троицкой церкви города Сургута (Часть 8), окончание
Просмотры (984)